Суть дела состоит в следующем (ВС / КУС № 761/31918/14-к от 18.07.2019): органом досудебного расследования лицу было предъявлено обвинение в том, что оно, находясь в помещении пиццерии, со стойки, предназначенной для зарядки телефонов посетителей, тайно похитило мобильный телефон и после этого вышло из помещения заведения общественного питания через запасной выход, однако с похищенным объектом был задержан работниками милиции, то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 185 УК Украины.
Судом первой инстанции, с которым согласился и апелляционный суд, обвиняемого оправдано.
Принимая такое решение, суды сослались на то, что одним из основных доказательств стороны обвинения есть протокол осмотра места происшествия, при составлении которого органом досудебного расследования были допущены нарушения прав обвиняемого, которому не были разъяснены его права и обязанности. В то же время, несмотря на то, что обвиняемый является иностранцем, его не было обеспечено переводчиком, хотя обвиняемый требовал предоставления его услуг, поскольку знанием украинского языка не обладал.
Кроме этого, по мнению судов предыдущих инстанций версия обвиняемого о том, что он не совершал кражи мобильного телефона, а нашел его, стороной обвинения не была опровергнута.
На указанные решения прокурором была подана кассационная жалоба.
Кассационный уголовный суд поддержал позицию стороны обвинения, постановление апелляционного суда отменил, а дело направил на новое апелляционное рассмотрение.
Обосновывая свое постановление КУС сослался на то, что апелляционным судом не были учтены показания оправданного, который в судах первой и апелляционной инстанций хотя и отрицал, что он похитил мобильный телефон потерпевшего, однако признал, что он завладел этим телефоном, найдя его в помещении пиццерии.
Апелляционный суд такие показания должным образом не оценил с учетом следующего: завладение имуществом, которое фактически не вышло из владения собственника, а оказалось по иным причинам в ненадлежащем, но известном ему месте (оставлено или забытое), лицом, которое знало кому принадлежит это имущество, осознавало местонахождения владельца вещи и вероятность возвращение за ней, следует расценивать не как присвоение находки, а как кражу чужого имущества.
Если присвоение имущества происходит в административных помещениях, пунктах осуществления расчетно-кассовых операций и других общественных местах с ограниченным пространством, в таких случаях следует констатировать презумпцию «потери» вещи ее собственником: в подобных случаях лицо, которое присваивает вещь, должен понимать, что внешние условия, обстановка, расположение свидетельствуют о том, что вещь фактически не вышла из владения собственника, а лишь оставлена или забыта им.
В отличие от кражи, присвоенное имущество может считаться находкой лишь при условии, что:
1) оно выбыло из владения собственника;
2) местонахождение этого имущества собственнику неизвестно;
3) между потерей имущества и его находкой прошло длительное время, что дало владельцу основания считать имущество окончательно утраченным;
4) лицо, нашедшее имущество, не было очевидцем события потери и не осуществляло каких-либо активных действий, направленных на изъятие имущества из владения собственника;
5) отсутствует возможность выявления (идентификации) законного владельца имущества.
Ключевые слова: потеря имущества, находка, кража, законный владелец.
Write a comment: